Берлога для Винни

– Как Винни-Пух попал к вам в зоопарк?

– Поскольку зоопарк существует давно, все знают, что сюда можно привозить подранков (раненых охотником зверей или птиц – прим.ред.) и диких животных. И вот, в прошлый Новый год привезли медвежонка семи дней от роду. Дело в том, что медведица рожает малышей во сне, в это время у неё ещё нет материнского инстинкта. Она не знает, что у неё уже есть ребёнок, и обнаружит его только тогда, когда проснётся. Поэтому, если медведей пугают во время спячки, они убегают и бросают своих детей. И практически все те, кто был брошен в январе, не выживают. Шансов у них почти нет. И здесь их дальнейшая судьба зависит только от человека. Но у нас есть коллеги в Финляндии, которые занимаются медведями. Они нам рассказали про все ноу-хау, поэтому медвежонка удалось вырастить. Ему повезло. На специальных импортных смесях, с постоянным уходом – мы его вытащили. С тех пор у нас и живёт.

– Сейчас вы планируете создать для него настоящую берлогу на зиму?

– У нас создан и выложен в сеть проект, который сделал наш архитектор. Проект этот стоит около двух миллионов. И эти цифры не должны пугать – это зоопарковский минимум. Это клетка, отвечающая всем стандартам безопасности. Можно сделать и больше, и лучше. Но мы пытаемся создать то, что необходимо взрослому медведю – он вырастет до 400 килограмм. К сожалению, двух миллионов нам собрать не удалось. Финальная сумма – всего около 100 тысяч. Хотя краудфандинг (сбор средств в интернете – прим. ред.) показал хороший результат! Но так было получено всего 5% от нужной суммы. Как мы ни старались, воплотить изначальный проект никак не получается.

На эти деньги приходится делать клетку, которую все критикуют. И будет сидеть в ней бедный-несчастный медведь. Но выбора у нас нет – его уже совсем скоро придётся укладывать в зимнюю спячку. Причём растёт он не по дням, а по часам – увеличился за 10 месяцев в 100 раз. То есть он был 400-грамовым, а сейчас весит 40-50 килограмм.

– Вы пытались найти спонсоров для воплощения вашего проекта?

– Мы обращались к депутатам, но везде получили отказ. Единственное – нам обещали помочь строители. Но медвежонка нужно спать укладывать уже через две недели. Спроектированный вольер был бы идеален для него. Сейчас мишка адекватен – не знаю, как будет в будущем. Но всё равно ему здесь лучше, чем было бы со сломанными зубами в цирке. Он – редкий случай, почти уникальный. Он воспринимает нас, как родителей. Он слушается. Другие медведи, когда их подстреливают, предположим, в марте-апреле – это всё равно уже диковатая двух-трёхмесячная малышня. Так что, наш случай – редкий.

– Не пробовали ли обратиться за помощью в специализированные фонды?

– Есть Всемирный фонд дикой природы, но дикая природа – это не зоопарки. Зоопарков у нас в стране по законодательству вообще не существует, у нас нет такого понятия. Значит, поддерживать их тоже практически никто не будет – мы чужие для всех. Есть только государственные зоопарки, которые рассматриваются как подразделения отделов культуры: по списку идут вместе с библиотеками, выставками… И вот они как раз-таки финансируются бюджетом – как Ленинградский зоопарк. Где они, а где мы!

– У медвежонка возникли трудности с вольером, а в общем в зоопарке есть сложности?

– Приходится выживать. Сейчас, например, не сезон. Сезон у нас – пять месяцев. А что остальное время делать? Приходится сводить концы с концами. Животных «выключить» нельзя – это не игрушка Тамагочи. Во «внесезонье» набираются бешеные долги, которые летом нужно как-то отдавать. Такая круговерть, цикличность. Была идея, правда, когда животное кто-то патронирует. Но сейчас никто на себя такую ответственность брать не будет. Всё равно всё висит на нас. Иногда непонятно, как животное кормить, лечить, ухаживать за ним. А это всё непросто, это всё недёшево.

– А Винни-Пуха уже нельзя просто выпускать в дикую природу – естественную среду?

– Нельзя. По той простой причине, что он никогда не видел медведей, у него нет никаких навыков. Вот представьте, он, семидневный, слепой-глухой, попал к нам. И мы его всему учили. Если кто-то фантазирует, что надо было сразу изображать из себя медведицу – нет, всё так просто не получится, это невозможно. Об этом могут говорить только дилетанты. Поэтому медведь вырос в искусственных условиях. Будущее у него – только содержание в зоопарке, либо уничтожение. А если его отпустить на природу, он рано или поздно придёт к людям. И ведь без агрессии придёт! Но только представьте себе: в деревне появляется медведь, тут же начинается вой-визг. Разбираться не будут – приедут и просто убьют.

– Сейчас медвежонок не боится людей?

– Сейчас он никого не боится! Он у нас почти белый и пушистый, прекрасно себя чувствует. Даже недавно снимался в клипе у Нейромонаха Феофана (музыкальный проект из Санкт-Петербурга – прим.ред.). Медвежонок уже знает, что он «зе бест», что он звезда. Вот и живёт звёздным образом жизни.

У нас даже был День Винни-Пуха – хотели сделать праздник всех медведей России. Мы приурочили его к Медовому Спасу. И у нас мишка в этот день выбирал лучший мёд – дегустировал. Как в телепередачах, где проверяют качество товаров – таких сейчас много. Оказывается, мёд из магазина медвежонок не ест – берёт только пасечный. Его не обмануть, любую химическую добавку он чувствует.

А ещё мы хотели 2 декабря – не знаю, опять же, получится ли по финансированию – устроить день «Винни баю-бай», уложить его спать в преддверии зимы. Посмотрим, сойдутся ли звёзды!