Реставрация ждёт знаковые памятники

Живая история земли

Реставрация ждёт знаковые памятники

Губернатор Александр ДРОЗДЕНКО рассказал «Общей газете» о том, что для него значит стартовавший в регионе Год истории, а также каким культурным объектам ленинградской земли правительство в 2017-м уделит повышенное внимание.

— Однажды вы упомянули, что выбрали именно Год истории для 2017-го в первую очередь потому, что у нас — юбилей...

— 90-летие, как и любой человеческий юбилей, это в первую очередь возможность оценить жизненный путь. Мне самому под юбилеи всегда дарят ручную стенгазету. В ней — фотографии, описания и всякие весёлые шутки. И всё это связано с историей — с историей жизни.

Мы рассудили  также. Поэтому я и предложил коллегам объявить Год истории Ленинградской области. Меня поддержали. Естественно, мы сегодня имеем в виду всю историю ленинградской земли, но акцент будет сделан именно на последнем 90-летнем отрезке — с 1927 года по 2017 год.

Рюрик — это вам не Афродита

— Что в 2017-м окажется в центре вашего внимания?

 — Конечно же, в первую очередь мы говорим о живой истории, о визуальной истории — о наших памятниках, которые и позволяют нам достоверно верить в нашу историю. Скажем, когда я вижу Старую Ладогу, я понимаю, что Рюрик там действительно был. Совсем не так у меня было на Кипре в начале 90-х. Я тогда, как и многие, в первый раз выехал за рубеж. И помню, как к нам в отель пришли и говорят: давайте поедем на экскурсию, посмотрим, где Афродита выходила из пены. Там, мол, лежит исторический камень. А мы же все избалованные историческими памятниками. Думаю: ну, сейчас увидим нечто... Два часа везли, один раз покормили, привезли за сумасшедшие деньги. И что мы видим? Кучу камней. Вот, говорят, на этот Афродита и вы- шла. Да? И сразу в это не веришь.

А наши памятники — иного свойства. Когда читаешь историю России, и в ней затрагиваются места, которые сегодня находятся в границах Ленинградской области, то во всё это веришь. Потому что — вот они, живые памятники, живые свидетели.

— Памятников, в самом деле, много. Однако большинство из них нуждается в реставрации и восстановлении, потому что, к сожалению, за постсоветское время их состояние резко ухудшилось…

— За исключением последних трёх лет, когда мы в разы, на порядок, увеличили финансирование на эти цели. То есть, например, до моего прихода на реставрацию памятников из бюджета Ленинградской области выделялось 15 миллионов рублей, а сейчас — 700 миллионов. А ведь это, как говорят в Одессе, «две большие разницы».

Но хотелось бы, чтобы мы ещё большее на это обратили внимание. Ведь любой аналогичный год мы не просто проживаем, а всегда заканчиваем его серьёзной адресной программой. Год семьи, например — программой до 2032 года. Год детства также закончился серьёзной адресной программой, как и Год старшего поколения.

Поэтому, конечно, мы разработаем программу восстановления памятников истории и культуры Ленинградской области. Другое дело, что памятников-то у нас огромное количество. В реестре их сейчас числится 4 600. Все они, конечно, разные, начиная от стойбища древнего человека. Правда, непонятно, есть ли это стойбище... Это всё такое условное: лес, большой камень, и вот это всё — как бы тотемный знак. Будто бы здесь люди сколько-то тысячелетий назад устраивали какие-то пляски. Так это или не так? Вот на это уже точно скажу: «Не верю».

 — Что в таком случае реставрировать в первую очередь?

— Будем реставрировать знаковые памятники ленинградской земли. Ведь с каждым периодом истории у нас связаны определённые памятники, которые посвоему звучали: в былинах ли, в сказках, потом уже в более серьёзных источниках.

Вот, например, если брать Всеволожск: сейчас уже реставрируем «Дом 43 героев», где располагалась база наших летчиков, защищавших Ладогу. Этот музей станет отправной точкой для экскурсий, которые мы возим по Дороге жизни. Или еще один пример — Новая Ладога. Здесь тоже есть ряд знаковых объектов. Например, дом, где четыре года жил Суворов и в котором он написал свою знаменитую «Науку побеждать». Все биографы полководца об этом упоминают. А у нас там были руины. Наконец, выделили деньги, начинаем восстановление. И так далее: по каждой территории выбираем знаковые памятники культуры, которые, конечно, будут восстанавливаться.

Это произойдёт не обязательно в 2017 году — нам на это никаких денег не хватит. Но это те памятники, на которые мы обратим внимание в ближайшее десятилетие, и шаг за шагом будем выделять деньги на их восстановление.

Восстановим из руин

— А как же объекты деревянного зодчества? У многих именно их состояние вызывает наибольшую тревогу...

— В том числе, конечно, и памятники деревянного зодчества. У нас же есть уникальные памятники, которые мы, к сожалению, в последние десятилетия подзабыли. И только сейчас по тому же Подпорожскому району стали выделять деньги на консервацию, а где-то и на консервацию с одновременной реставрацией. Таких мест, ещё раз повторю, у нас много. И эта тема для нас — очень важна.

— Каковы перспективы Копорской крепости?

 — Мы уже выделили деньги на реставрацию, а также на проектирование в Копорье. Но, к сожалению, увидели, что получившиеся проекты очень сырые и недоработанные. По всем сегодня есть замечания, в том числе и у надзорной прокуратуры. Сейчас пока все работы приостановлены. Но, безусловно, крепость будем реставрировать. Более того: приняли решение сделать это полностью за счёт бюджета Ленинградской области. То, что мы умеем это делать, продемонстрировали в Старой Ладоге: практически из руин уже восстановили две трети крепости.

— Возможна ли какая-то помощь со стороны федерального центра?

 — Разумеется, мы хотим использовать ситуацию, чтобы войти в федеральные программы. Что-то нам уже удалось. Совместно с Банком реконструкции и развития начнём реализацию серьёзной программы, по которой у нас будут реставрироваться три знаковых объекта. В первую очередь, рядом с усадьбой Набокова будем строить на 4 субъекта (Ленинградскую, Новгородскую и Псковскую области, а также Санкт-Петербург) большой центр для реставрации музейных памятников. Там разместятся серьёзные реставрационные мастерские, хранилища, а также залы для временных экспозиций. Плюс парк Монрепо, под реставрацию которого мы получили значительные средства, а также Дом станционного смотрителя. Сейчас заканчиваем переговоры по трём федеральным объектам, включая Часовую башню и Выборгский замок, которые мы также будем совместно финансировать. И многое-многое другое.

— Всё-таки работа с памятниками это не только их восстановление и реставрация, но и сбережение. Как быть с этой проблемой?

— Мы приняли принципиальное решение. С января создаём отдельное управление по охране памятников и проведению реставрационных работ. Это будет большое подразделение с численностью, наверное, 40 человек. Их основная функция — охрана и надзор за памятниками. Каждый памятник раз в три года должен проверяться, его состояние — актироваться, составляться заключение и предписание. Вторая задача: проведение реставрационных работ и контроль за ними. Третья: осуществление историко-культурной экспертизы.

Создаём это управление специально под Год истории. И, думаю, что в этой сфере сразу же наведём порядок.

Подготовил Владимир ГЕРАСИМОВ